Физики Лаборатории Сэнфорда, работающие с установкой LUX, самым на сей день чувствительным сенсором вимпов - гипотетических частиц черной материи, объявили о результатах первой трехмесячной сессии поиска. Опосля пары неудач и очень сомнительных удач на наименее чувствительных сенсорах все ожидали этих результатов с большой надеждой и нетерпением. Ожидали, что вот, наконец-то, будут пойманы эти странноватые вимпы, уж из данной нам ловушки им не уйти…
Ушли. За три месяца работы ни одной черной частички LUX не зафиксировал.
Больше того, дезавуировал три ранее зарегистрированных «события», которые были бы результатом столкновения вимпа с частичкой обыкновенной материи. Сэнфордские физики окрестили эти действия случаем «ошибочной идентификации». По их словам, если б это вправду были следы, оставленные черной материей, LUX нашел бы наиболее полутора тыщ таковых событий.
«Мы не нашли ничего, - произнес йельский физик Дэниэл Маккинси, член коллаборации LUX, и с юмором добавил. - Но мы рассмотрели это “ничего” еще лучше, чем другие».
О черной материи сейчас понятно практически столько же - ничего. Не считая того, что она проявляет себя гравитационным притяжением и составляет приблизительно 20% от общей плотности Вселенной. Самое логичное предположение о ее составе - это вимпы (wimps либо weakly interacting massive particles), частички, наделенные массой и так именуемым слабеньким взаимодействием. С частичками обычной материи они практически не взаимодействуют и проявить себя могут лишь при чрезвычайно редком лобовом столкновении с ними.
Конкретно эти столкновения и призван регистрировать инструмент LUX (Large Underground Xenon), расположенный в заброшенной золотоносной шахте на полуторакилометровой глубине.
На сто процентов экранированный от космических лучей, этот сенсор в 100 раз чувствительнее всех имеющихся.
В коллаборацию физиков, работающих с LUX, входят представители 2-ух 10-ов институтов и исследовательских институтов США, Британии и Португалии. Стройку сенсора было завершено сначала этого года, а в весеннюю пору он, в конце концов, начал пробовать регистрировать частички черной материи. И пока не зарегистрировал ни одной.
Физиков нулевой итог не обескуражил. «Это лишь начало, - говорит Маккинси. - Мы будем продолжать набор данных». По планам LUX будет работать еще два года, после этого уступит место еще больше чувствительному сенсору LUX-ZEPLIN либо просто LZ. Мишенью для вимпов станет не третья часть тонны ксенона, как у LUX, а семь тонн, что повысит чувствительность сенсора уже не в 100, а в тыщи раз по сопоставлению с существующими.
Таковым образом, гонка за загадочными частичками длится. Нулевой итог поисков принуждает физиков все почаще задаваться вопросцем: «А был ли мальчишка? Может, мальчика-то не было?».
Так, в прошедшем году Павел Кроупа, астрофизик из Боннского института, напомнил, что обычная космологическая модель просит выполнения так именуемой аксиомы о двойственности миниатюрных галактик. Согласно данной для нас аксиоме, во Вселенной обязано существовать два типа миниатюрных галактик - те, которые вначале содержали в для себя огромное количество черной материи, и те, в каких ее сначала не было.
Эти галактики, утверждает Кроупа, должны различаться по форме, при этом ежели у галактик без черной материи форма обязана быть сложной, то галактики с черной материей обязаны иметь форму, близкую к шаровой. Меж тем в окружении Млечного пути шаровых миниатюрных галактик не найдено. Стало быть, или неверна аксиома о двойственности, или черной материи просто нет. Правда, доктор Кроупа здесь же оговорился - дескать, могут существовать и остальные теоретические разъяснения этому несоответствию, тем паче что до этого времени, по его словам, главные препядствия инфляционных космологий, включающих в себя Большой Взрыв, остаются неразрешенными.